— Ой! А почему?

— Да так… Ничего, сейчас прилетим и разберемся.

О том, что отца заклинило на пропавшей ложке, и сыр-бор разгорелся именно из-за нее, Кирилл рассказывать не стал. Не хотелось, чтобы Катя подумала, что его отец деспот и самодур.

Катя

До виллы, расположенной на Лазурном берегу, мы долетели за два часа. Кирилл сидел за рулем арендованного «мерседеса», я — рядом, а бездыханное тело Николая валялось сзади: наш пьяница уснул.

Мы мчались по скоростной платной автостраде, и даже сейчас, в ноябре, становилось понятно, что побережье по праву заслуживает название Лазурного. Справа простиралось до горизонта голубое море, виднелись бордовые и терракотовые крыши домов вперемешку с темно-зелеными колоннами кипарисов, тянулись цепочки золотистых платанов, а бирюзовый небосвод был засыпан кусками белоснежной ваты.

Как поверить, что сейчас на родном Урале заметает снежная вьюга, а сугробы давно почернели от промышленной копоти? Здесь — солнечный рай и никакого намека на холода и плохую погоду. Но дома действительно за три дня нашего отсутствия разбушевалась зима — утром мне рассказала об этом по телефону мама.

Прошло всего три дня? Невероятно… По ощущениям, наша командировка длится целую вечность. Поездка во Францию разделила мою жизнь на две части — я очень изменилась. Кирилл взял меня за руку и отвел в волшебный сад, где раньше мне не удавалось побывать, и теперь я уже не стану прежней.

…Кирилл смотрел на дорогу, а я рассматривала его профиль. Как же мне нравится мой милый друг! Почему он такой классный? Как он таким получился? В детстве все ангелы, но потом одни вырастают настоящими людьми, а другие превращаются в негодяев. От чего это зависит?

Сейчас я увижу родителей Кирилла, познакомлюсь с ними, но и это не даст ответа. От родителей зависит многое, но часто природа подбрасывает загадки. Например, моя бывшая свекровь — незаурядная и яркая женщина. А сын у нее — моральный урод. Хоть Ирина Анатольевна и злится на меня из-за развода, возможно, теперь даже ненавидит, но раньше у нас были отличные отношения. Поэтому я не могу не оценить ее качества, она сильная личность. Но сын у нее — гад и отморозок. Вот так.

Виновата ли в этом Ирина Анатольевна? Я бы что-то поняла, если бы она была властной и деспотичной матерью. Но моя свекровь — самая нежная мать на свете, она может быть жесткой и безапелляционной с кем угодно, только не с сыном. Я видела, как она на него смотрит, как разговаривает. И, тем не менее, постепенно Вадим превратился в законченного садиста. Почему?

Нет, не буду я о них думать. Зачем портить себе настроение, когда за окном автомобиля открываются чудные виды французской ривьеры, а рядом сидит необыкновенный мужчина.

— Катюша, ты почему на меня смотришь? Чего мы так напряженно таращим красивые серые глазки?

— А-а… э-э… — заметалась я. — У тебя тут что-то прилепилось! — я пошкрябала Кирилла по щеке. За день у него уже выросла щетина. Он потянулся следом за моей рукой и поцеловал в ладонь.

Милый!

— Катя, а ты знаешь одну увлекательную игру под названием «Отвлеки водителя»?

— Нет.

— Она заключается в том, что на водителя надо не только пристально смотреть, вот как ты сейчас, но его еще нужно постоянно трогать.

— А? Что? Кого трогать? Меня?! Зачем?!! — между передних сидений просунулся оживший Коля.

Я прыснула, Кирилл покачал головой:

— Спи, Коля, спи!

— Мы еще не приехали?

— Если я тебе говорю, чтобы ты спал, как ты думаешь, мы уже приехали или еще нет?

— Коля, мы еще не приехали, ложись, — я потрепала беспокойного попутчика по голове. — Падай!

— Скоро уже приедем.

Коля снова отрубился, а я посмотрела на тяжелую руку Кирилла на рычаге передач и накрыла его кисть своей, почувствовав под ладонью тугие бугры вен и шершавую кожу на костяшках пальцев…

Кирилл улыбнулся и начал рассказывать, как искал участок и строил «с нуля» виллу для родителей. Шесть лет назад незнание особенностей национального менталитета и французского законодательства превратили эту задачу в головоломку.

— Ничего, в конце концов, справился, — улыбнулся Кирилл. — Вот если бы тогда у меня была такая переводчица, как ты, я бы много нервов себе сэкономил.

…Вилла находилась на холме, откуда открывался прекрасный вид на море. Ворота из ажурной решетки плавно отъехали вбок, и наш автомобиль оказался на территории владения. Дом был окружен великолепным садом с лужайками и деревьями, филигранно подстриженными в форме шаров. Справа мерцал голубой водой бассейн. Воздух, наполненный запахом моря и растений, опьянял.

На широкой террасе нас уже ждали родители и персонал. Кирилл бросился обниматься с предками, причем он их не только целовал, но и поднимал: сначала маму — красивую пышную блондинку, потом отца — поджарого и статного седого дядечку с мощным разворотом плеч, как и у самого Кирилла.

Андрей Константинович и Елена Михайловна.

Французы — мужчина и две толстые мадам — радостно жали Кириллу руки. Все трое, очевидно, немного понимали по-русски.

Затем зацелованный сынок-богатырь отступил в сторону, чтобы представить нас родителям:

— Мама, папа, Жерар, Клеманс, Лейла, познакомьтесь. Это Николай… А вот Катюша…

— Катюша, — хором выдохнули мама и папа. Они не сводили с меня глаз.

Глава 25

Катя

В одиннадцать вечера я рухнула лицом вниз на кровать в спальне, расположенной на втором этаже виллы. Блестящее гобеленовое покрывало, серебристо-фиолетовое, как и портьеры на окнах, приятно холодило щеку. Сил не было даже на то, чтобы раздеться и расправить постель. Но, может, ее и не надо расправлять? Вдруг снова повезет, и эту ночь я проведу в кровати Кирилла?

Мне выделили роскошную комнату для гостей, явно необитаемую, похожую на номер в крутом отеле. За большим раздвижным окном виднелась огромная терраса с перилами, а с нее открывался дивный вид на ночное море. Оно было темно-синим, в обрамлении золотых огней, щедро рассыпанных по берегу.

Я ужасно устала, нас с Колей совершенно умотал Андрей Константинович. Какой же он энергичный и шустрый! Свою неутомимость Кирилл явно унаследовал от папы.

Когда мы приехали и познакомились, нас только на минутку отпустили в дом — поставить чемоданы и умыться, а потом мы с Колей немедленно поступили в распоряжение Андрея Константиновича.

И началось.

Кирилл, похоже, был рад возможности спокойно пообщаться с мамой. Они сидели на террасе, потягивали напитки, разговаривали и улыбались, пока мы бегали по лужайкам то вправо, то влево вслед за папулей.

Сначала пристально изучили каждую тропинку и сооружение поместья. Андрей Константинович рассказал, как выбирали участок для строительства и утверждали проект, а также сообщил массу сведений о соседях, о флоре и фауне этого региона, о местных обычаях, о старой церквушке неподалеку на холме, и так далее. Мы пробежали галопом несколько кругов по территории, осматривая деревья и клумбы. На одной из лужаек Андрей Константинович весной развел огород, но у него ничего не выросло, не уродились ни укроп, ни капуста. Наверное, все спалил своей неуемной энергией, как сорокаградусным солнечным пеклом.

Затем мы обошли весь дом, полюбовались интерьерами, залезли на бескрайний чердак, спустились в винный погреб. В кабинете Андрей Константинович прочитал нам лекцию о компании «Импульс» — история, развитие, экономический рост. Показал графики и диаграммы. Потом мы очутились в его мастерской, где он рисовал маслом картины, гнул железо, выпиливал лобзиком, вышивал крестиком, лепил из глины, мумифицировал лобстеров и так далее. Мы осмотрели две тысячи экспонатов, удивились, выразили восхищение…

Экскурсия продолжалась бы вечно, если бы не вмешалась Елена Михайловна. Она пригласила на ужин.

— Совсем ты детей замучил, Андрюша! — сказала она укоризненно и погладила меня по плечу, а потом ласково убрала назад мои волосы. — Катенька отдохнуть, наверное, хотела с дороги, а пришлось за тобой бегать.